Было их у матери пятнадцать
Братьев десять, пять живых сестёр.
Приходилось мёрзнуть и скитаться,
Но пока нашли и кров, и двор.
Малые два пацана-погодки
Альберт, старший, а второй Альбрехт
Вместе спали под дырявой лодкой,
Дома места не было для всех.
Рисовать любили очень оба
Угольком на лодке, где ж взять холст?
Ну а в город к мастерам дорога
Растянулась аж на сорок вёрст.
Чуть подросши, осознали ясно –
Были ведь умны не по годам,
Нищим им надеяться напрасно
Даже в подмастерья к мастерам.
Ну а после рассудили здраво
И друг другу поклялись они,
В том, что не напрасны их забавы,
Поклялись серьёзно, на крови!
Порешили, пусть их жребий судит,
Меж собой договорившись так
Что один работать в шахте будет,
Складывая к пятаку пятак.
Деньги те он мастеру заплатит,
А второй обучится пока,
За еду, мольберт, холсты и платье,
Только бы не подвела рука.
Потянули, проколов десницы,
Вместе крепко их соединив.
Жребий выпал Альбрехту учиться,
Старшинство Альберта отменив.
Тот уехал в город. Но не скоро
Альбрехт прочих мастерством затмил.
Альберт без сомненья и укора
За учёбу брата всё платил.
Незаметно уж четыре года
Пролетели, младший преуспел.
Стал известен знати и народу
И в гнездо родное прилетел.
Долг отдать отцу, семье и брату,
Но садиться во главу стола
Он не стал, вмостившись, как когда-то
С Альбертом на краешке бревна.
Так сказал: “Любимые, родные!
Милый папа, дорогая мать,
Знать не будем мы нужды отныне –
Я богат! Но долг сперва отдать
Я хотел бы Альберту. Братишка,
Хоть учился долго, не кори.
Я привёз с собою золотишко
На твою учёбу , вот – бери!
Верю, скоро станешь ты великим,
Вместе сможем расписать собор.
В нём святых похожи будут лики
На отца, мать, братьев и сестёр…”
Но остановил его мечтанья
Альберт, руки к небу вознеся.
“Брат, прости, возможно в наказанье
Свыше, лики мне писать нельзя!
Руки мои холодом побиты,
Все в мозолях, ссадинах, грубы
И суставы скованы артритом –
Кисти мне уж не держать, увы!”
Посмотрел Альбрехт на руки брата,
Понял за мгновение одно,
Что забрало небо в счёт оплаты
И здоровье тоже… “Всё равно!”
Он сказал:” Твой труд не канет в Лету,
Я клянусь тебе, поверь пока,
Министрели, барды и поэты
Твои руки воспоют в веках!
Потому что претерпел ты муки,
Все вокруг – свидетели мои,
И твои натруженные руки
Станут братской символом любви!”